vit_r

Итак, в концепте «судьба» соединены две ключевые идеи русской культуры: идея непредсказуемости будущего и неконтролируемости происходящих с человеком событий. Эти идеи сменяют друг друга, когда мы говорим: решается судьба, но пока она еще не решена, человек может изменить свою судьбу, а если уже решена и не случилось желанного, то покориться ей, сказав: значит не судьба.

Кроме судьбы, в русском языковом сознании присутствуют также сходные сущности - доля, недоля, рок, участь, удел, жребий, фатум, история.

Существенным и наиболее значимым влияние православного христианства было в России. Характерной особенностью системы представлений о счастье и несчастье в русском национально-культурном самосознании остается проблема морально-этической правомерности счастья и нравственно очищающий, искупительный смысл, который придается страданию и несчастью.
...
С определенной долей уверенности можно говорить о благожелательном отношении русского человека к несчастью. Это связано с пониманием несчастья не только как удара судьбы, которого нельзя избежать, но и как жизненного испытания и связанного с ним духовно-нравственного страдания, которое необходимо достойно вынести, т.к. именно через страдание человек проходит путь внутреннего очищения и становится ближе к Богу и людям. Если достижение счастья связано с определенными усилиями и заслугами самого человека, то в несчастье эта личностная составляющая обычно сводится до минимума.

Анализ синонимических рядов лексем «счастье» - «несчастье» позволяет определить следующее:

- Инвариантом значения синонимического ряда лексемы «счастье» является состояние гармонии;

- Инвариантом значения синонимического ряда лексемы «несчастье» выступает событие: подчеркивается его неожиданность, трагичность. Лексема «горе» несет дополнительную смысловую нагрузку - душевное переживание;

Общим инвариантом значения синонимических рядов лексем «счастье» - «несчастье» является олицетворение ими действия абсолютной силы судьбы - первоисточника счастливых и несчастливых событий в жизни человека.

Отсутствие глагольной реализации концепта «несчастье» в современном русском языке и наличие ее в словаре В.И. Даля указывает на возможный источник происхождения данного концепта (без частить - лишать доброй участи, доли), а также на неясность «размытость» этого источника в современном русском языке, в отличие от концепта «счастье», глагольная реализация которого ((о)счастливить - наделять счастьем, везти) хотя и не является частотной, однако приводится в словарях современного русского языка.

Счастье и несчастье выступают как живая всеобъемлющая сила: счастье выпало (разг.), свалилось, переполняет кого-либо; несчастье свалилось (разг.), постигло, обрушилось, преследует. Большое, огромное, неожиданное, настоящее счастье /несчастье; великое счастье - страшное, ужасное (разг.) несчастье. Счастье с несчастьем близко живут. Беды вереницами ходят. Счастье придет - и на печи найдет. Счастье многих обманывает.
...
Важным признаком представляется делимость несчастья и неделимость счастья. Кроме того, представление счастья и несчастья в качестве живой всеобъемлющей силы подчеркивает их абсолютность.

Интерес к проблеме счастья и несчастья в разные периоды человеческой истории менялся. Если в древности необходимости в понятии несчастья не возникало, поскольку счастье выступало в качестве идеала, а в XVI тема счастья преобладала над несчастьем, то в XVIII веке тема несчастья со всем многообразием его проявлений в реальной жизни уже не сдает своих позиций, получает дальнейшее развитие в XIX веке и в первой половине XX века (Татаркевич 1981, 243). Установка на изначальную скорбь бытия, несовершенство человеческой природы и, следовательно, неизбежность человеческих страданий становится определяющей не только в ряде философских учений (А. Шопенгауэр, Ф. Ницше, С. Кьеркегор), но и получает распространение в психологии.

Разработка проблемы счастья в психологической науке началась с негативных его значений. Внимание психологов было направлено на изучение человеческих несчастий, связанных с ними душевных конфликтов и переживаний. Такое положение начинает меняться со второй половины XX века под влиянием гуманистических тенденций в психологии (А. Маслоу, Г. Олпорт, В. Франкл). Их развитие определило появление новых исследовательских тем и направлений, к числу которых относится проблема субъективного благополучия личности, включающая в себя понятие счастья, удовлетворенности жизнью, позитивно окрашенного самочувствия, психологического здоровья, стойкости духа.

Анализ текстового материала показал, что обязательными являются название, указание количества ингредиентов и описание процесса приготовления, объяснение выступает как комментарий к фотографии или серии рецептов по одному виду продуктов или объединенных одной темой.

Тенденция, направленная на активизацию модусов зрения, вкуса, обоняния и осязания, отчетливо прослеживается при анализе текстов кулинарных рецептов. Большинство из них в современных поваренных книгах и средствах массовой информации сопровождаются цветными фотографиями, небольшими комментариями, объединяющими серию рецептов, развернутыми названиями, содержат подробные рекомендации по сервировке блюда при подаче на стол, цель которых «соблазнить» адресата, воздействуя на его сенсорную сферу.